Хилберт приоткрыл губы, как будто воздухом подавился. До боли стискивая мою руку пальцами, не в силах отпустить. Словно на мгновение перестал владеть своим телом. Его дыхание стало редким и отрывистым – он чуть откинул голову, разогреваясь, словно котёл с кипятком внутри. Показалось, моё запястье сейчас начнёт плавиться. Ладонь защекотало приятно, почти неощутимо, и, развернув её к себе, я с нарастающим удивлением заметила, как порез на моих глазах затянулся.

– Я буду оберегать тебя, – словно в трансе, проговорил Хилберт, подняв голову к своду старого храма оудов, под которым лилось водопадом, не достигая земли, сияние силы Стражей. – Свой Ключ, свою жену, свою любовь. Даю слово, что ты никогда больше не пожалеешь, что однажды вышла за меня замуж.

Он опустил на меня взгляд. Сияющий, наполненный невыразимыми чувствами. Непостижимой силой. Как такое могло случиться? Что миг раскрытия сил в Страже произошёл не в Пустынном Храме? А вот так. Просто при нашей близости. Я хотела узнать ответ на этот вопрос, но понимала, что Хилберт сейчас, слегка оглушённый, словно пьяный, не сумеет объяснить мне толково.

Мы полежали ещё немного, пока он не пошевелился первым. А потом встали осторожно, будто теперь нам нужно было заново привыкать к ощущениям собственных тел. С одной стороны, казалось, что ничего не изменилось. А с другой – абсолютно всё вокруг стало другим.

– Сколько мы пробыли здесь? – всё же решилась спросить я, хоть и боялась нарушить особое настроение мужа.

– Почти сутки. Ты долго не приходила в себя. И гнала меня. И плакала, – он внимательно посмотрел на меня. – Мне было страшно. Правда.

Я улыбнулась недоверчиво, но взгляд Хилберта был таким серьёзным, что стало не по себе. Держась за руки, мы вышли наружу: оказалось, только светает. Значит, Хил просидел рядом со мной весь день и всю ночь. Никого не было вокруг. До ворот храма доносился только шёпот ветра, который кружил, трогая одежду, волосы, кожу, словно проверял: это и правда те, кто вошёл сюда недавно? Наверное, мы тоже не могли ещё до конца это понять. Зато я была спокойна, что теперь Хилберту ничего не угрожает. Что теперь он сможет легко держать свою химеру под контролем.

– Лоссер сказал мне, что, когда ты придёшь в себя, нам нужно идти в обитель, – ведя меня за собой, проговорил Хилберт после долгого молчания.

– Почему они оставили нас в храме одних? – Я заглянула ему в лицо.

– Они решили, что так лучше. Так ты скорее очнёшься. – Он усмехнулся. – Наверное, они просто знали, чем это всё обернётся.

Не хотелось думать о том, что именно знали старейшины и какие такие способы возвращения меня в сознание они предполагали. Но тот, который выбрал Хилберт, меня вполне устраивал.

Нас встретили едва не у ворот обители. Тот молодой парень, что провожал меня в храм утром, столкнувшись с нами, тут же умчался. Йонкер проводил меня до выделенной мне кельи и остался рядом. После нежданно завершённого ритуала, да и всех передряг, что ему предшествовали, я чувствовала себя неважно. То и дело накатывала слабость, как будто до сих пор что-то продолжало из меня утекать.

Я даже задремала – мгновенно, едва опустив голову на подушку, пока Хилберт зажигал свечи в канделябре на столе. А затем вздрогнула, когда в комнату постучали и вошёл Лоссер.

Он остановился чуть поодаль, разглядывая меня с любопытством и лёгкой опаской, будто вдруг подумал, что на моём месте всё же может быть Паулине. Наверное, каждый из тех, кто был во время ритуала в храме, хоть раз подумал об этом.

– Невероятно, – проговорил старейшина наконец, подходя ближе.

– Что именно? – Я привстала и опёрлась спиной на изголовье кровати.

– Вы открыли силы Стража без Пустынного Храма. Без особой силы, что помогает всем, кто туда приходит.

– Наверное, я очень хотела это сделать. – Я покосилась на Хилберта, а тот чуть опустил голову, пряча двусмысленную улыбку.

Старейшина ничего не заметил или сделал вид.

– Боюсь, подобное не случится с мейси дер Энтин и мейси ван Берг. Они, к сожалению, вовсе не желают как-то помогать друг другу. Это может осложнить ситуацию. А ведь вам всё равно придётся идти в Пустынный Храм. Снова.

Йонкер тут же насторожился. Да и мне такое слышать было удивительно. Девушки, конечно, были ошарашены вестью о том, что Эдит – ни много ни мало – Ключ для Дине. Такого в истории Ордена, наверное, ещё не случалось. Как редко вообще случалось рождение женщины-Стража и одновременно двух Ключей Воли. Похоже, это время должно было стать для антрекена, если не для всего Саллийского королевства, переломным. И от тяжкого волнения замирало всё внутри: что я, обычная женщина из обычного человеческого мира без магии, вообще имею к этому хоть какое-то отношение. Хотя всё для себя решила, сделала выбор, но до сих пор не верилось до конца.

– Кто артачится? – Хилберт нахмурился, одинаково готовый, видно, отчитать и Эдит, и свою сестру.

– Больше мейси ван Берг, конечно, – пожал плечами Лоссер. – Эдит понимает, что выбора у неё нет. Хотя она готова, наверное, вообще скинуть силу любому Стражу. Но такое расточительство род ван Бергов не может себе позволить.

Йонкер прикрыл глаза на мгновение и уже было сделал шаг в сторону двери, но я ухватила его за руку, останавливая.

– Если позволишь… – Взглянула снизу вверх – и муж кивнул.

Медленно, как будто проплыла сквозь вязкую жижу, я добралась до комнаты, в которой пока остановилась Дине. Постучала и вошла, расслышав тихое разрешение. Йонкери даже не посмотрела в мою сторону. Но и так я заметила, что она очень удручена. Почему-то казалось, что возможность обрести силу и поделиться ею со Стражами во благо своего рода и Ордена если не обрадует её, то хотя бы вдохновит. Но девушка за эти дни только как будто погасла.

– Вы боитесь? – неожиданно пришло ко мне осознание истинных причин её скверного настроения.

Йонкери подняла-таки на меня взгляд и, чуть подумав, кивнула.

– Знаете, я всегда жила с мыслью о том, что сила Стража во мне так и останется бесполезной. Ждала момента. Ждала Ключа. – Она вздохнула. – Но никак не ожидала, что им окажется…

– Женщина? – Я улыбнулась, с облегчением присаживаясь рядом.

– Нет. Убийца. Она ведь убийца, Поли. – Я невольно улыбнулась, когда девушка назвала меня тем же именем, что и Хилберт. – Она натравливала порождения на невинных людей. Она…

– Была вынуждена это делать. Её мужчина был в плену. И теперь я понимаю, что прогнала порождения не я. Там, в Грутвивере. А она сама. Когда увидела меня. Убедилась, что я пришла. Тогда я просто неспособна была это сделать. Не умела.

Дине упрямо качнула головой и замерла, разглядывая свои сложенные на коленях руки.

– Вспомните Хилберта, – вновь заговорила я. – Ему достался Ключ ещё более непростой, чем вам.

– Нет. Ему очень повезло с вами. – Дине глянула на меня искоса – и наконец улыбнулась. – Я ведь сразу почувствовала, что вы – не та, кем кажетесь.